ГлавнаяНовости ContactsИстория школыУчителяУченикиОни вспоминаютЭпизодыAd MemoriamFORUM
Рижская еврейская светская школа
И музыка И слово
Интенсивная внешкольная жизнь учеников нашей школы способствовала их раннему приобщению
к разным направлениям культуры. И в основной школе, и в гимназии были уроки рисования и
музыки, а клубная и кружковая жизнь продолжала эти отнюдь не формальные занятия.  Детям
хотелось продолжать общение с товарищами и с учителями в другой, более свободной обстановке,
 обнаруживать у себя новые способности и даже таланты. 
В 1927 году 2-е гимназические классы Исаака Родака и Израиля Брауна (выпуск 1929г) побывали
на гастролях в соседней Эстонии, и с большим успехом! Но это был финал, а можно себе
представить, какая работа предшествовала этому - выбор пьес, распределение ролей, репетиции,
декорации, костюмы. Можно представить, с какой горячностью обсуждался каждый шаг, какое
воодушевление и восторг испытывали наши юные родители после успешных спектаклей!
Дети вообще склонны к лицедейству. Вспомним, с каким энтузиазмом наши дети и внуки
превращают себя в докторов, продавцов и вообще в любых персонажей. Это детское свойство
с ранних лет развивали и в основной школе. Лёля Иткина (Гольдина)рассказывала дома в Москве,
как ее 9-10-летняя сестра Йетта сидела на сцене с привязанной к животу подушкой и обращалась
с песней к "отцу будущего ребёнка":
Бэрэлэ, майн манэлэ, х'вил дир эпес зогн...
Он откликался ласково:
Пэрэлэ, майн вайбэлэ, вос вилсту мир зогн?
Она пела, что если у них родится мальчик, она хотела бы дать ему имя в честь ее старого
дедушки: "нох майн алтн зэйдн"
Он уже менее ласково говорил, что уже одному сыну дали имя в честь ее родственника -
и тут голос его повышался, и подкреплялся энергичным жестом: эр из такэ ин им айнгегебн
- таки в него он и уродился... 
Это была постановка Фани Родак.
А вот отрывок из воспоминаний Лёли на нашем сайте:
Наш клуб имел драматический кружок – ученики 3-го класса поставили по сценарию Фани
пьесу «Как щепка говорила». Вот содержание. Европейцы-путешественники приехали в
Австралию. Разбили два лагеря. И вот одному европейцу понадобился какой-то инструмент
из второго лагеря. Он на щепке написал свою просьбу передать этот инструмент подателю
этого «письма». Абориген отнёс щепку и был потрясён: как же щепка рассказала другому
человеку, что требуется получить. В награду за доставку европеец попросил сотрудника
дать аборигену кусок сушеной рыбы. Роль этого европейца играл Моисей. Как сегодня,
звучат в моих ушах его слова: «гит им а штикл гетрикнтэ фиш». В этом спектакле играли
также Берчик Шнайдер и Иосиф Острун. Берчик умер в 1969 г., Моисей в 1980-м. А Острун
эмигрировал с семьей в Америку.
 
...Фаня поставила также австралийский танец. Помню, как выкрасили коричневой краской
танцоров и как их одели. Как сам танец, так и мелодия, свежи в моей памяти. А ведь это
было в 1922 году – 60 лет тому назад.

         
Такими они были в том далеком 1921/22 учебном году. В верхнем ряду стоят
2-й и 3-й слева Моисей Иткин и Острун, через одного (одну!) Берчик Шнайдер.
В белой блузке - красивая Фаня Родак, левее ее слегка лохматая с косичками
Лёля Гольдина.

И вот они уже в гимназии, и теперь с "артистами" работает Исаак Родак:
...Помимо уроков, Родак собирал с нами еврейский фольклор и вел грандиозную
работу с нашим драмкружком. Он написал сценарий и поставил с нами весёлое
праздничное представление – пуримшпиль – о Иосифе и его братьях. У Иосифа
было 10 братьев, и я была одним из них. По библии мое имя было Hod, но
в русском переводе просто “Гад”. Вообще не было  и не могло быть такой 
постановки, в которой я бы не принимала участия. Родак нам – всем братьям
– туго закрутил полотенца на голову – чем не
чалма? И учительница немецкого
языка фрау Лифшиц зашила нас в простыни. Так были одеты братья и их отец –
наш праведник и праотец Яков. Якова Играл Иосиф Гарфункель – он теперь уже
2 года с лишним живет в Америке. Младший сын праотца Якова Веньямин – у его
ног – Рива Шемер, моя подруга, которая недавно умерла в Израиле...
Родак не вылезал из школы. Помимо «пуримшпил» он поставил труднейшую
вещь Переца «Золотая цепь» и еще некоторые вещи. Наш спектакль имел огромный
успех. О нём была статья в еврейской газете «Фриморгн», и нас пригласили на
гастроли в Таллин – тогдашний Ревель. Приглашение пришло от Ревельской
еврейской гимназии, и в пасхальные каникулы мы поехали на гастроли. Тогда
 Эстония была другое государство, но из Латвии, которая тоже была суверенным
государством, в Эстонию, так же как в Литву, ездили без виз. В поезде мы были
очень возбуждены. Ведь мы впервые в жизни ехали в спальном вагоне и притом ночью.
Все воевали за верхние полки, и я не из последних. И до сих пор предпочитаю ехать
именно на верхней полке. Может быть потому, что мне вспоминается та незабываемая
ночная поездка.
 
Наши гастроли прошли блестяще, и на этот раз был отзыв о них в эстонской
еврейской газете. Перед отъездом в Ревель Родак собрал нас в «желтом» зале
(зал с желтыми стенами) и на доске написал, что нам надо брать с собой. Среди разных
вещей было одеяло с пододеяльником. На польском еврейском языке пододеяльник назывался
«Цих» (наволочка на одеяло). Это слово нам рижанам было незнакомо. «Цих» в конце имеет
букву «х» и пишется так: ך т.е. [в письменном виде] полукруг справа налево с длинной
ножкой. Кто-то из нас пошутил – подошел к доске и стер полножки. Получилось ב – русское
«б». Новое слово «циб» вызвало весёлый хохот, а Родак недоумевал, отчего мы развеселились.
Мы много гуляли по городу, и я привезла несколько фотографий. Снимал нас Родак.

    
  

 Надпись на идиш: Ревель,апрель 1927. На обороте: Прием в Бишоф-клубе. 
На переднем плане слева Исаак Родак. Ближе к концу стоит Рафа,рядом с ней правее 
сидит Лея Брешч. С правой стороны стола 4-й  Острун, за ним учитель И.Лифшиц.
Дальше поблескивает очками Израиль Браун.
Совсем далеко в правом углу Лёля  Гольдина (с кружком вокруг волос).         

Думается, поездка в Таллин была центральным событием в жизни будущего
выпуска  1929 года. 
Родаки в 1927 году уехали, подросли и "птенцы гнезда Петрова". И вот
уже участники драмкружка самостоятельно работают  над  своими  спектаклями.

                       
По воспоминаниям Любы Футлик: Лейзер Бернштейн из 2-го класса гимназии, Котер Иоффе
 в 4-ом классе, Иосиф Гарфункель из 3-го класса, артист и режиссер драмкружка,
Фаня Шперлинг из 2-го класса, 1928 год
.
 
    
На снимке 1930г. руководитель кружка - уже Бенно Тумаринсон (выпуск 1929г.),
будущий актер и режиссер, сменивший в Америке свое имя на сценическое
Борис Тумарин. 
                 
Бенно сидит лицом к членам кружка, справа от него стоит  будущий профессиональный
актер Яша Шер; в верхнем ряду крайний слева Исаак Циссер - будущий руководитель
танцевального ансамбля и режиссер театра Прибалтийского военного округа в Риге. 

Вот фрагмент воспоминаний Любы Эйдус (Футлик)  о школьном спектакле, с фотографией,
на которой наши актеры еще не сняли своих костюмов и масок:                    

        
 
Первый ряд слева – направо: неизвестный, Мери Каган, Шуб, «шут с
помпончиками» - Нема Гордон, второй ряд
: Яша Шер, Люба Эйдус,
Исаак Циссер, Бенно Тумаринсон, неизвестный, Фаня Беркович,
Лазарь Бернштейн, Фима Ливен (стоит), третий ряд
: Холя Золотонос,
неизвестный, Мойше Зильберман.

 "Это спектакль школьного драмкружка «Принцесса Цип-ци-дрип» в еврейской
гимназии поставлен по пьесе «Принц фон Фласкендриге», режиссер Бенно
Тумаринсон.
Музыкальное оформление  Холи Золотоноса.
Принцессу «Цип-ци-дрип» играла Люба Эйдус. Одну из главных ролей
«Иоше Иуде дер Фелдшер» играл Лазарь Бернштейн (на снимке с белой бородой).
Пьеса имела большой успех, костюмы каждый делал себе сам, колоритным
персонажем был Иоше Иуде дер Фелдшер, во всех случаях, когда бывали
по пьесе осложнения, трагические ситуации, он чудесным образом появлялся
тут как тут, и всех спасал. Это была веселая пьеса, и мы
радовались каждой
репетиции." Спектакль имел большой успех. (Люба Футлик-Эйдус. 13.06.2003 г.)


афиша 1940-го  года: концерт и ПУРИМ -ШПИЛ в Еврейском театре.  По существу в среду 3-го апреля на сцене  
учителя и ученики нашей школы! 
    
 

Перечислим их: С.Писецкий, М.Кипнис, Л.Вульфсон, Б.Тумаринсон, И.Гарфункель,
М.Золотонос, Иошуа Иоффе.

А 14-го апреля немного другая программа: в 1-м отделении Шолом-Алейхем "Агенты", играют
И.Циссер, М.Золотонос, И.Иоффе.



Бенно Тумаринсон
Как театральный режиссер он начал работать в 1932 году в рижском Еврейском
Рабочем театре, а после его закрытия в 1934 году перешел в театр Еврейского
Меньшинства на Skolas, 6.  Видимо, к этому времени относится заметка в
русской рижской газете. В спектакле «Шабес-гой»(??) (автор ??) Бенно
не только актёр и  режиссер, но и художник. 

          

Здесь же среди актёров упомянут и I.Iоффе (в дореволюционной транскрипции)
Иошуа Иоффе - наш Котер! В этом театре работал  и Яша Шер.

Персональная афиша Бенно:
            

       
В
1939 г. Бенно с женой Бертой Берз  перебрался в США.  Там учился актёрскому
мастерству  в HB Studio in Greenwich Village in New York City.
 
В Нью-Йорке на Бродвее (1943-
1956 г.г.) он ставил спектакли по Достоевскому
("Идиот"), по пьесам Чехова ("Три сестры", "Медведь"), Тургенева ("Месяц в
деревне"), Шекспира
("Венецианский купец", "Сон в летнюю ночь").
                     
 Известно его участие в семи  многосерийных телевизионных фильмах 1950-1964 г.г.

На актёрском сайте http://www.imdb.com/name/nm0876501/   Бенно назван актёром и писателем.
И правда, его имя стоит рядом с Ф.М.Достоевским, он был одним из авторов
сценария телевизионного фильма  «Братья Карамазовы». Фильм выпущен в 1968г.
в Бельгии, на голландском языке. Он назывался Gebroeders Karamazow.

Иошуа Иоффе 

О нём вспоминает Исаак Циссер:
Котер  был разносторонне одаренным человеком. В гимназии он был одним из лучших
учеников. Все давалось ему в руки. Он очень хорошо перевел произведение А.С.Пушкина
“Скупой рыцарь”. В 1940 году он стал директором  большой мануфактурной фабрики.
Но я хочу о нем рассказать, как об очень одаренном еврейском актере; с Котером мы
вместе учились в театральной студии Рижского еврейского театра, вместе выступали
на сцене. Еще в гимназии он проявил свой актерский талант. Он прекрасно сыграл роль
Сендерл в пьесе Менделе Мойхер-Сфорима “Путешествия Бениамина Третьего” и одну из
главных ролей в пьесе И.Левика “Голем”.
Котер был рослым, статным, красивым парнем. Он занимался и в балетной студии тогда
известного хореографа Сам-Хиора (Фридландер), он танцевал Орфея (музыка Глюка) и
производил в этой роли «божественное» впечатление.
Но он не был сценическим «героем», он был типичным характерным актером.
В нашей студии он репетировал роль шекспировского «Шейлока», а его игра
в пьесе Мольера “Лекарь поневоле” была поистине талантливой. Одна из
его лучших ролей была роль “подростка” в пьесе Шолом-Алейхема “Агенты”.
Его подросток сидел в вагоне и занимался едой (без “реальной еды”!) и так
аппетитно ел, что всем, кто это видел, тоже сразу хотелось есть. Его
“подросток” был воплощением радости, доброты, любви к людям.
Когда руководители театра “Габима” гостили в Риге и интересовались молодыми
талантливыми еврейскими артистами, им больше всех понравились Тумаринсон, Пейзнер,
Котер и я.
В 1940 году Котер стал актером нашего государственного театра.Казалось бы, что он достиг
своей цели. Но нет… Он ушел из театра, и, как я уже упомянул, стал директором фабрики. 
Что его заставило принять такое решение, я не знаю, не понимаю. В последний раз я
встретился с Котером в Гороховецких лагерях, где собирали бойцов для латышской дивизии.
Котер был сержантом.В боях под Москвой Котер погиб. Я его хорошо помню.
Помню как талантливого еврейского актера.

                                                              
                           
 
  Яша Шер 
                                                                          

Австралийский журнал די יונגע גװאַרדיע («Молодая Гвардия»!) декабрь 2006, №31
     Один из самых знаменитых театральных деятелей Мельбурна  Яша Шер принес в
Австралию юмор еврейского местечка. Мастерству он учился в своей родной Риге (Латвия).
В 1939 г., в самый канун Второй  мировой войны он эмигрировал в Австралию. Уже через
2 дня после прибытия в Мельбурн Яша Шер начал пробоваться на главные роли в театре
Давида Германа. 
Его театральная карьера актера и режиссера продолжалась в этом театре
52 года.Яша был чудесным характерным и комедийным актером с прекрасным идиш. Помимо
театра он был занят в редакции австралийских «Новостей» на идиш и на радиопередачах
еврейского отдела SBS.
      Свою последнюю театральную постановку Я. Шер осуществил в 1992 г.
Через 3 года его не стало. В издании университета Мельбурна Yiddish Melburn можно
прочитать заметку о Яше на основании беседы с его дочерью
Рут. 

His education began in a Cheder but by the age of thirteen he had entered a Yiddish day school. From an early age Yasha showed a keen interest in and talent for Yiddish theatre making his mark in a school production of Levik’s play, The Goylim. By the time he was an adult Yasha was an actor in the Riga Workers’ Yiddish Theatre sponsored by the Bund but in 1934 the Yiddish theatre was closed following the fascist revolution led by Karlis Ulmanis.

While Yasha began his working life in Melbourne in a weaving factory – he was a loom tuner by trade – and later a manager of a hosiery factory, his first love remained Yiddish theatre. Within a week of his arrival in Australia he was attending rehearsals with the renowned Yiddish actress and director Rachel Holzer and appeared in her production of Froy Advocate (Woman Lawyer). From then on the theatre became his second home. He remained a leading actor and theatre luminary for fifty-three years and appeared in The David Herman Theatre’s final production in 1992 In Hartz fun Tel Aviv (In the heart of Tel Aviv).

Besides being a leading actor in the Yiddish theatre in Melbourne, Yasha also devoted himself to the Jewish community and the advancement of Yiddish culture. He was the inaugural headmaster of the Sholem Aleichem Sunday School when it opened in 1946. He was President of the Kadimah for a number of years in the period between 1979 and 1994 and President of the David Herman Theatre.
Оказывается, в отличие от многих наших учеников, Яша начинал учебу в хедере (или просто в религиозной школе?), а в 13 лет перешел в нашу гимназию. Работал (вместе с Котером)на птицефабрике, но его главной привязаннонностью был Еврейский театр. И как только он приехал в Австралию, он уже через неделю, после знакомства с актрисой и режиссером Рахель Гольцер, играл в пьесе Адвокат женщин. С тех пор театр стал его вторым домом...

                                             
МУЗЫКА
Прмечателен снимок школьного хора: попробуйте сейчас  найти общеобразовательную школу,
где бы в старших классах преподавали пение. А в 1930 году такое было возможно,
в частности, благодаря преподавателям - профессиональным музыкантам.  
         

           
Этот список на обороте фотографии написала Гита Эльяшевич, в составленном ею списке
она себя обозначила просто "это я", и понадобился взгляд на это фото ее младшего
брата Ицхака, живущего в Израиле, чтобы раскрыть это инкогнито. 
На переднем плане - учитель
Эфраим  Шкляр. 
Исаак Циссер (он на снимке "хора" под №15) не очень высоко ценил педагогические
способности Шкляра, сравнивая его с любимым учителем Юделем ПИсецким. 

     Писецкие

     "Чем это можно объяснить, что в средней школе на уроках пения  у знаменитого
музыканта, ученика Римского-Корсакова Ефраима  Шкляра нам было скучно, и мы всегда  
с них удирали, а на уроки «неуча» - музыканта - регента синагоги «Гогол- Шул» -
нашего учителя пения основной школы – Писецкого мы неслись сломя голову,  даже  
будучи впоследствии учениками гимназии -я не знаю, не понимаю. 

Может быть Ефраим Шкляр был плохой педагог, возможно, но не в этом дело.  
«Неученый»  Писецкий сумел нас околдовать своей любовью к музыке. Его уроки,
сопровождаемые им игрой на скрипке, были далеко не романтичными, наоборот, он
нас ругал и даже иногда топал на нас ногами за фальшиво взятую ноту, но всегда 
мы пели с воодушевлением.
Позднее Писецкий из наших школьников организовал оркестр, в нем играли
на скрипке Аркинд, Авин и я, были еще два парня, на виолончели играл Гутман,
на трубе- Моисеев, на фисгармонии играл сын Писецкого Шамке, остальных не
помню. Одновременно Аркинд был и дирижером. Оркестр аккомпанировал хору, 
исполняя «Оду радости» Бетховена на слова Шиллера, песню про цыган,
«в тени деревьев» Шумана и другие композиции.
 
 Я по сей день помню все разученные с Писецким песни. Репертуар был
серьезный: еврейские народные песни, Бетховен, Шуман, Шуберт, русские народные
песни и другие. Религиозные песни не исполнялись, несмотря на то, что Писецкий 
был одновременно регентом большой синагоги «Гогол-шул» /синагога на ул.Гоголя/.
 
Писецкий был подлинно народным музыкантом, без музыки он себя не представлял.
И эту любовь, строгость к себе, большой труд, необходимый для познания музыки,
он передал нам, своим ученикам.  И мы стали таки большими ценителями музыки,
еврейской и не еврейской, на всю жизнь. И когда мы собираемся, то с любовью поем
на 2-3 голоса песни, которые с нами разучивал когда-то Писецкий."
Сын Юделя Шимшон (Шамке) под руководством отца осваивал, и успешно, игру
на скрипке и фортепиано. Уровень подготовки юноши был таков, что в 1929 году,
окончив гимназию, он поступил на последний курс Рижской консерватории по классу скрипки.
Из автобиографии Шимшона:
"Учась в школе, я был также участником хора рижской Большой синагоги и еще пел в хоре
учеников еврейских основных школ."
                       
Жизнь обоих оборвалась в 41-м году. /Фотографии Писецкого-старшего найти пока не удалось/.
Погибли и участники школьного оркестра Самуил Аркинд, Элия Гутман, Борух Моисеев.
Стал профессиональным музыкантом  Гершон Авин - известный скрипач, муз. эксцентрик,
киноактер /Веселые ребята в оркестре Утесова/.
Счастливой была судьба Холи (Коли, Иехескила)Золотоноса: заслуженный деятель искусств
ЛССР - пианист, композитор, главный музыкальный редактор фильма "Долгая дорога в дюнах" 
(см. Российскую Еврейскую  Энциклопедию 
1994 г). 

Яков Абрамис
Яков Абрамис учился в нашей гимназии с 1920 по 1930 год (по-видимому, экстерном),
одновременно учась в Латвийской консерватории и работая в основных еврейских школах
преподавателем пения. С 1939 по 1941 годы Яков преподавал пение в нашей школе.
Из статьи Марины Михайлец "Феномен музыкальной семьи Абрамис":
«Примерно с середины 20-х годов до начала войны Яков периодически выступал как пианист
-аккомпаниатор с известными в Риге певцами классического направления. Яков музицировал
со знаменитыми Моисеем Кусевицким, Израилем Альтером, а также с бывшим рижским
вундеркиндом, а в 1939 г. обер-кантором каунасской Большой хоральной синагоги
Михаилом Александровичем. Наиболее полно Яков Абрамис реализовал себя как хоровой дирижер.


                 
В репертуар хора входили обработки народных песен и оригинальные сочинения еврейских
композиторов. Из классики Яков чаще всего выбирал сочинения на библейские темы, хотя
не только их. Пели фрагменты из ораторий Генделя, «Сотворение мира» Гайдна, «Иисуса
Навина» Мусоргского, сочинения Ф. Мендельсона. В программы выступлений хора входила
и музыка латышских композиторов, например песня Язепа Витола «Беверинский певец»,
и многое другое.

Пожалуй, наибольшей заслугой Я. Абрамиса в этой области было то, что в репертуар
хора входили сочинения, которые, насколько мне известно, кроме его коллектива,
никто в Риге не пел.
Самый яркий пример — хоровые произведения рижского еврейского
композитора Эфраима Шкляра. Весной и летом
1931 г. хор в разных концертах
исполнил новое сочинение Шкляра «У гробницы Рахили» — сначала на взморье, в Эдинбурге9,
а затем дважды в Риге, в концертах Рижского симфонического оркестра  в Верманском парке.
На всех этих концертах
присутствовал автор, которого вызывали и награждали шумными
аплодисментами.
К сожалению, это сочинение, как и многие другие, ныне нам недоступно
- ноты утеряны…


                          
                        Яков с братом Израилем, тоже хоровым дирижером, 50-е годы.

                                                       И музыка, и танец
Сам Хиор
Сам Хиор (Самуэл Фридлендер) - учитель ритмики и танца   в нашей  школе и одновременно  
руководитель созданной им танцевальной студии.  В частности, в ней   занимался Котер,
и в поставленном Сам Хиором спектакле  на музыку Глюка  "Орфей и Эвридика" он
танцевал Орфея  и, как пишет И.Циссер, производил  в этой роли «божественное» впечатление. 
Портрет  Сам Хиора художницы  А.Бельцовой пока единственный,  дошедший   до нас. 
Это рисунок "к завтрашнему вечеру Сам Хиора в Еврейском театре". 

 
                                       
    А вот и сама театральная афиша:
                
                                
                                      ЖИВОПИСЬ
Живопись не вошла в название раздела, повторившее знаменитую строку Осипа Мандельштама. Но,
судя по далеко не полному списку учителей гимназии (История школы/Учителя (имена, даты), рисование
всегда входило в перечень преподаваемых дисциплин.
Михаил Ио
Михаил Йо -это псевдоним учителя рисования нашей школы Меера Иоффе, жившего одно время там же,
на Гоголя 8/10.

       
                                      
1895-1960
 Подробно о нём и его творчестве мы узнаём из статьи Моисея Берченко "Чтобы помнили,
чтоб знали, чтобы чтить не переставали…"
(журнал «Корни» № 27).
Первая персональная выставка его картин состоялась уже в 1918 году. Большая
выставка картин художника открылась в Риге в 1930 году, а в 1939 году в Таллинне
проходила Международная выставка еврейских художников-графиков, в которой
наравне с М.Шагалом и Л.Пастернаком принимал участие и Михаил Ио.
...В еврейской культурной жизни М.Ио занимает заметное место. Редкое общественное
и культурное начинание происходит без его участия: новая газета, журнал, литературное
собрание. Он делает зарисовки, пишет шаржи, статьи, рецензии.
...В годы  войны Соломон Михоэлс приглашает Михаила Ио в театр ГОСЕТ в качестве
театрального художника. Михоэлса и Ио многое роднило в восприятии еврейского характера,
быта, культуры. Это не удивительно. Оба долгое время жили в Риге, были единомышленниками.
Им работалось вместе легко и интересно. Они словно дополняли друг друга. Но этой прекрасной
поре вскоре наступил конец...Его обвиняют в сионизме... Шесть лет Иоффе провел в угольных
шахтах и на рудниках Воркуты. У него не было ни красок, ни кисти, ни холста, ни бумаги. Но
тяга к живописи, к искусству была столь велика, что из скудного лагерного рациона он лепит
из хлебного мякиша фигурки-статуэтки. Некоторые из них ему удаётся сохранить и даже привезти
из заключения в 1956 году.
 Незадолго до своей кончины Ио отбирает лучшие свои картины и везёт их из Риги в Москву
на выставку. В Ригу они уже не возвращаются. Вдове Переца Маркиша удаётся перевезти
находившиеся у неё картины в Израиль. Среди них знаменитая картина «Кол Нидрей».

        .
 








Cоздание сайта: SAMOMU.RU
ГлавнаяНовости ContactsИстория школыУчителяУченикиИ музыка И словоОни вспоминаютЭпизодыAd MemoriamFORUM