Это имя стало известно, когда Леонид Флят обнаружил на одном из сайтов призыв внучки Розы Левенсон откликнуться знающих что-нибудь о ее бабушке. Карина Перру писала:
"Моя бабушка, Роза Герцевна Левенсон (Роза Герсеновна Левинсон), родилась в Риге в 1898 году. В 20-е годы уехала в Москву, потом в Харьков.
Если кто-то знает что-либо о ней самой или ее семье, а также о людях, запечатленных на этих снимках, пожалуйста, свяжитесь со мной. Буду весьма признательна за любую информацию".
Наш сайт только начинался, не было ни списков учителей, ни воспоминаний учеников, но, к счастью, на двух фотографиях оказались ученики 1929 года выпуска, с фотографий которого вообще началось восстановление истории школы. Вот эти снимки:
16-1. Rosa Levinson with her pupils in secular jewish school, Riga, Lettonia (about 1925).
Behind her is Moses Itkin ("Moshe"). Second from right is Bertshik Schneider
Роза Левенсон с учениками (светская еврейская школа в Риге), примерно 1925 год.
Позади нее - Моисей (Мейше) Иткин. Справа от него Берчик Шнайдер.
Имена ещё двух юношей и двух девушек, которых мы видим и на других снимках, так и остались пока неизвестны.
 16-2
Rosa Levinson (right) with one of her student, Zara (Shura) Rafalovich ("Rafa"). Riga, Lettonia (about 1926).
Роза с одной из своих учениц, Зарой (Шурой) Рафалович, по прозвищу Рафа, в Риге. Примерно 1926.
Из воспоминаний Лёли Гольдиной (Иткиной), ученицы того же класса:
"В шестом классе я просидела два года, и должна сказать, программы по всем предметам отличались [от прошлогодних], однако я хорошо училась на втором году. Тут меня догнал Моисей, и мы были вместе в шестом классе, где началась наша любовь.
По окончании 6-го класса у нас был выпускной вечер на дому классной руководительницы фрейлин Левинсон, и идя оттуда домой, мы держались за руки".
Вот он, этот 6-й класс IV-ой основной школы,руководительницей которого была "фрейлин Левинсон":
 16-3
Роза Левенсон стоит в верхнем ряду 3-я справа. Недалеко от нее крайняя справа несомненно любимая Зара Рафайлович; между ними Циля Хиршберг.
Слева от Розы Иошуа Иоффе(Котер)и Иосиф Острун, крайний слева - Пинхас Тавьев.
В среднем ряду стоят 5-я слева Лёля Гольдина, через одного Шамке Писецкий, в белой блузке учительница биологии Фаня Родак.
В нижнем ряду сидят 2-й слева Берчик Шнайдер, перед ним на скамеечке Леа Шофер, далее известны Моисей Иткин и учительница русского яз. Раиса Рибовская.
Карина Перру:
1968 год... Знаковая дата в мировой истории: события в Чехословакии, студенческие волнения в Сорбонне и Париже... Европа кипит. Почти революционная ситуация. Дух бунтарства, свободомыслие, пренебрежение к буржуазным условностям, жажда обновления мира и самих себя... Время отметило и изменило многих. И в Европе, и в Советском Союзе выросло новое поколение. Причины для его возникновения были разными, но черты почему-то общими. Состарившись и прожив жизнь, они так и остались шестидесятниками.
В нашей семье в этом году умерла бабушка. Она была еще не старой (за два дня до смерти ей исполнилось 70), сохраняла прекрасную память и ясный ум.
 16-4
Помню похороны. Конец октября, холодно, накрапывает дождь, под ногами чавкает грязь. Меня, почти одиннадцатилетнюю, ведет за руку мамина коллега, учительница, когда-то сама бывшая ученицей моей бабушки... Толпа народу: учителя, соседи, масса учеников всех возрастов. Торжественный пост пионеров в красных галстуках у гроба. Речи.
Возвращаемся домой. Все кончено. Мы с младшей сестрой сидим на кровати, а соседка (не я и не мама – так положено) моет полы в доме.
Мне кажется, целый год после этого я не могла улыбаться. Может, не год. Но кажется, что год. Мама, ее единственная дочь, у которой никогда не было ни отца, ни братьев, ни сестер, сама уже мать троих детей, никак не может оправиться от горя. Здоровье ее пошатнулось, и она вынуждена обратиться за помощью к психотерапевту - тогда мы не знали этого слова, - который лечит ее гипнозом.
После нее у нас осталось несколько платьев, которые портниха перешивает на меня; книги на немецком; кое-какие фотографии; масса докладов, рефератов и лекций на педагогические темы, написанных мелким "ленинским" почерком, типичным для старой интеллигенции, в тонких ученических тетрадках. Могила под железным памятником со звездой, выкрашенным краской серебрянкой, на окраинном кладбище Донецка. Жила она в нашей семье, со своей дочерью, ее мужем и нами, тремя внуками. Здесь работала она в школе №82, преподавала немецкий.
Ушла на пенсию, имея педагогический стаж 41 год, чтобы заниматься нами: делала уроки с моим старшим братом, возила меня в музыкальную школу, "оздоравливала" нас на Азовском побережье.
Помню переводчицу, приходившую к ней консультироваться по поводу переводов с немецкого. Ее звали Катя. Помню рассказы бабушки о том, как она в детстве собирала янтарь на берегу Балтийского моря. И что река в ее Риге называлась Даугава, а по-русски Двина. Ее мама умерла, когда Розе было 15. У мамы была больная щитовидка и ее оперировали в Германии. Клара. Недавно удалось выяснить, что ее девичья фамилия была Берниц. Роза училась в гимназии. Когда мамы не стало, она начала бегать по ученикам, давая частные уроки. Потом стала учительницей в рижской еврейской светской школе. Коса по колено. Срезали ее, когда заболела тифом. Когда? Где? Не знаю. Она полюбила какого-то Воробейчика (теперь кажется установленным, что это был коллега, Арон Воробейчик). Он был коммунист и в 20-е годы уехал в Россию. Она последовала за ним. Все были против, говорили: куда ты едешь?! Вместе они не были... Или сначала были, но потом расстались?
Похоже, именно этот отъезд спровоцировал ее разрыв с отцом. Что стало с ним потом? Не знаю.
На учительском снимке из книги The Jews in Latvia (Tel Aviv, 1971) Роза стоит рядом с Ароном Воробейчиком (2-й ряд сверху, справа):
 16-5
Она приехала сперва в Москву, потом переехала в Харьков. Получила высшее педагогическое образование.
Дочь Розы, моя мама, родилась в 1931-м. Ее отца звали Матвей Александрович Лещинский. Они не были женаты официально (мещанство!). Он был учителем истории. Высокий, светлоглазый и русоволосый. Русский. Но все это – со слов Тани Якубовской (по последнему мужу), которая была взята бабушкой в дом девчонкой как няня для мамы и ставшая фактически ее старшей сестрой. Роза и Матвей расстались, когда маме было года два. Больше о нем ничего не известно.
Во время войны бабушка была в эвакуации на Урале. Мама говорила, что она была директором детского дома. И еще говорила, что была "на партийном задании", переводчиком с немецкого.
16-6. Rosa Levinson (middle, right) with her colleagues, somewhere in Urals (USSR), during Second World War.
Do you have information about this picture (people, place, date)?
Роза Герцевна с коллегами (крайняя справа во втором ряду) во время военной эвакуации на Урале. Предположительно, в этот период она была директором детского дома.
После войны вернулись в Харьков. С 1952-го, по распределению новоиспеченного зятя, горного инженера, вместе с семьей дочери уехали в Донецк, где и обосновались окончательно.
Иногда, когда маме с бабушкой надо было обменяться "секретной информацией" в присутствии детей, они говорили по-немецки. Они укладывали нас спать, а сами сидели на кухне, пили чай и тихонько разговаривали. Как мне хотелось посидеть рядом с ними! Но "режим есть режим". Тогда я являлась на кухню и просила кусочек хлеба, потому что меня неожиданно атаковал приступ голода. Мне давали хлеб, я возвращалась в постель и – о ужас! о антисанитария! – съедала выпрошенный ломоть, и потом ворочалась на колющихся крошках.
1968-й, год ее ухода, стал вехой и в моей жизни. Он и меня отметил.
Как мало я о ней знала... Но она была особенная, моя бабушка. Человек идеи. Человек жертвы. Никогда, кажется, не жившая для себя. Она была атеисткой, но мне ее жизнь видится как исполнение монашеского обета в миру. И имя ей – Роза.
*******
Cоздание сайта: SAMOMU.RU |
