Леонид Флят:
Латвия
В организации и укреплении системы учреждений еврейского светского воспитания и образования в Латвии Арон Воробейчик был одним из активнейших участников. В этой деятельности к нему, пожалуй, применима крылатая характеристика: "Кохлефл" (буквально: поварёшка, лучше – заводила). И хотя он отдал этой системе, которая включала детские сады, основные (1 ступень) и средние (2 ступень с правами гимназии) школы, "лишь" 5 лет, не вспомнить о нем на этом сайте было бы несправедливо.
Арон родился в Риге 20 апреля 1893 года в семье Ицика и Хаи (в девичестве Рапопорт) Воробейчик. Позже в семье родились 2 дочери: Лея-Цивья (г.р. 1896) и Мира (г.р. 1900). Глава семьи был лесным бракером, приписанным к местечку Юревичи Полоцкого уезда Витебской губернии.
Там, в семье дедушки Арон и жил, и по традиции учился в хедере. А на уроках у деревенских учителей познавал основы арифметики и азы русского языка. В 1907 году семья вернулась в Ригу. В 1911 году Арон Воробейчик поступает в Рижскую мужскую Александровскую русскую гимназию. За два учебных года он осваивает полный восьмиклассный курс и за академические успехи награждается золотой медалью. С 1916 по 1918 годы (в течение 5 семестров, которые ему официально засчитали в 1920 г.) Арон учился на физико-математическом факультете Юрьевского университета (ныне Тарту). Но оккупация Прибалтики германскими войсками вынудила его учебу прекратить.
 15-1
Еще в университете Арон увлекается "политикой" и вступает в ряды Объединенной еврейской социалистической рабочей партии. В Риге, возвратившись из Эстонии, он активно участвует в деятельности просветительского общества "Арбетергейм", входит в состав его правления, занимаясь проблемами светского образования детей из еврейских семей. В сборнике "Багинен" ("На рассвете") этого общества весной 1920 года была опубликована его статья "Борьба за прогрессивную еврейскую школу в Латвии", подводившая первые итоги на этом пути. Вероятно, это единственная, официально известная его публикация в рижский период жизни.
В Риге Воробейчик начинает свою педагогическую деятельность. Документы из архива Риги, обнаруженные в 2010 г. Марком Иоффе, свидетельствуют о том, что 2-е полугодие 1918 года Арон Воробейчик преподавал на вечерних курсах для рижских членов общества «Кармел». А в следующем году он учительствовал в 1-ой рижской городской основной еврейской (идиш) школе.
Весной 1921 года состоялась 1-я учительская конференция, работой которой руководил Арон Воробейчик. Конференция консолидировала силы сторонников светского образования на языке идиш в республике и завершилась созданием Центральной еврейской школьной организации (ЦИШО) республики, объединившей учителей всех ступеней обучения на идиш. На ней же был избран исполнительный орган – Центральный школьный комитет. Председателем ЦШК стал Воробейчик. В этот период он не только руководил деятельностью ЦИШО, но преподавал в Еврейском народном университете и на Рижских курсах школьных педагогов, созданных при ЦИШО и в школах Риги.
15-2. В школе Воробейчик преподавал в 1922/23 учебном году. Здесь в центре - Фаня Родак, рядом с Воробейчиком Лёля Гольдина.
Членом ЦИШО была и учительница IV основной школы Мира Воробейчик, младшая из его сестёр. Ее подпись секретаря Еврейского Народного университета г.Риги мы можем увидеть на удостоверении Исаака Родака в апреле 1926г.(Учителя/Родак, фото 11-3б)
 15-3
Еще в августе 1920 года Арон Воробейчик получил удостоверение Еврейского Управления министерства образования Латвии, разрешающее ему преподавать в подготовительных классах и начальной школе, в связи с окончанием двухмесячных летних курсов Демократического учительского союза и практикой работы как учителем в основной и средней школах так и преподавателем в Еврейском народном университете. Это право было подтверждено 17.11.1922 г. и 1.03.1924 г.
К 1921 году политические взгляды Воробейчика стали более радикальны. Свою легальную деятельность он решает совмещать с нелегальной и вступает в компартию Латвии, возглавив ее еврейскую секцию. Но уже в 1923 году Арон Ицкович, не согласный с политикой ЦК, ограничивавшим автономию евсекции, из партии выбывает.
23 августа 1923 года Арон Воробейчик передает кресло председателя ЦШК Исааку Родаку, оставаясь членом правления. Одновременно весь 1923/24 учебный год он работает учителем 4-ой рижской городской школы 1 ступени. 1924 год в жизни героя заметки становится переломным.
СОВЕТСКАЯ УКРАИНА
Арон Воробейчик принимает приглашение Наркомпроса Украины и осенью 1924 года обосновывается в Харькове. В педтехникуме города он работает преподавателем еврейского языка и литературы. Творчество на литературной ниве тоже становится неотъемлемой частью его жизни. Позаимствовав сюжет, Воробейчик пишет и издает на идиш две сказки для детей: "Почему и доколе" (1926 г.) и "Снежинки - подружки" (1927 г.). Но "сказочный" этап на этом завершился. В дальнейшем его привлекает литературоведение и, частично, литературная критика.
Осенью 1926 года Арон Ицкович переезжает в Одессу. В Еврейском педтехникуме он читает лекции по тем же предметам, что и в Харькове. Кроме подготовки учителей, Арон Ицкович вместе с Шоломом Биловым, профессором института народного образования, возглавил объединение "Молодая гвардия", в которое вошли юные литераторы, студенты ВУЗа и техникума. Педагог по призванию, он тянется к творческой молодежи и это, пожалуй, подтверждается фотоснимком. Находка рижанина Марка Иоффе архивных фотографий Воробейчика в его латышский период позволяет и на более позднем, "немом" снимке, опубликованном на сайте "Мигдаль" (Одесса), опознать в группе молодых одесских литераторов, как я предполагаю, нашего персонажа.
 15-4
Подпись на этом снимке гласит: Группа одесских еврейских писателей: З.Шнеер (сидит справа), стоят Нотэ Лурье, Айзик Губерман, Янкелевич, Ирмэ Друкер. Добавим к ним сидящего слева Арона Воробейчика.
Преподавание, шефство над юными талантами не заполняют время Арона Ицковича полностью. Оно остается для занятий публицистикой и литературоведческими исследованиями. Организация в Одессе Музея еврейской культуры, без сомнения, способствовала этому. С открытием музея в ноябре 1927 года Арон Воробейчик был принят туда на неполную ставку научным сотрудником и возглавил отдел литературы.
Круг научных интересов Арона Ицковича охватывал творчество классиков еврейской литературы: Менделе Мойхер-Сфорима, чье имя было присвоено Музею, Шолом-Алейхема и их современника Й.Й. Линецкого. Он также рецензирует произведения молодых писателей М. Альбертона и Нотэ Лурье.
Первая в СССР работа А. Воробейчика "Шолом-Алейхем – художник и его произведения" увидела свет как предисловие к книге "Шолом-Алейхем. Избранные произведения" (1926). Другие работы Воробейчика публиковались в сборниках, в журналах "Одесер арбетер", "Пролит" (Харьков), "Штерн" (Минск).
Участвовал Арон Ицкович в культурной жизни страны и республики. Нет прямых свидетельств его участия в апреле 1928 года в работе 2-й Всесоюзной конференции деятелей еврейской культуры в Харькове. Но в прессе он откликнулся о ходе ее статьей "Совещание о реформе правописания". Достоверно известно, что он был избран делегатом от Одессы на Всеукраинское совещание пролетарских еврейских писателей (декабрь 1927). На другом таком же форуме в 1931 г. Арон Воробейчик выступил в прениях с докладом, вошедшим в сборник "На боевых позициях пролетарской литературы".
Повезло Арону Ицковичу без больших потерь пережить ежовщину. В очерке о профессоре К. Любарском есть не подтвержденное документом утверждение, что Воробейчик был арестован и пропал в недрах НКВД. Это опровергается фактами из книги одесского историка С. Я. Борового "Воспоминания". Автор их был "соседом" А.И. Воробейчика по сборнику "Менделе и его время" (1940) и руководил подготовкой к изданию писем Менделе Мойхер-Сфорима. Основными исполнителями этой работы были И. Риминик и А. Воробейчик. Рукопись завершили, и в мае 1941 года ее сдали в московскую редакцию "Дер Эмес". Начавшаяся война, а затем известная антиеврейская кампания в СССР так и не позволили тому "Письма Менделе" выйти в свет. Опубликованная в 1941 году на родине А. И. Воробейчика в журнале "Уфбой" статья "Музей еврейской культуры им. Менделе Мойхер-Сфорима" явилась для него итоговой.
Последний раз Саул Боровой встретил Арона Ицковича в конце июля 1941 года. Было это на теплоходе "Ворошилов", вывозившем из Одессы эвакуировавшихся горожан и группу военных. В числе мобилизованных был и белобилетник еще с латышских времен 48-летний Арон Воробейчик. Более поздние сведения о нем неизвестны. Одно, несомненно, с войны он не вернулся. Автор "Воспоминаний" Боровой, характеризуя Арона Воробейчика, подчеркивал его высокую идейность, одиночество, безразличие к бытовым удобствам. Одиночество, несомненно, явилось причиной того, что судьбой Арона Ицковича сразу после войны никто не заинтересовался. Поэтому и нельзя найти его имя ни в списках погибших, ни в списках пропавших без вести.
Арон Ицкович Воробейчик не забыт современниками и потомками. Кроме С.Я. Борового, его упоминали также педагог Мендель Марк из Риги и Рута Марьяш, дочь М. Шац-Анина. Музейный работник из Одессы В. В. Солодова в свой доклад о руководителях Всеукраинского еврейского музея им. Менделе Мойхер-Сфорима поместила краткое жизнеописание Арона Воробейчика, основанное на архивных материалах, наверняка, автобиографического происхождения. Без сомнений, ценным дополнением к биографии А. И. Воробейчика является список изданных им работ, составленный библиографом М. Розенгойзом (1985).
Но небезынтересно отметить, что о А. И. Воробейчике первыми в послевоенный период вспомнили, пожалуй, сотрудники одесского МГБ. Нет, они не выясняли судьбу воина, неизвестно где сложившего голову. Мертвый, а потому уже не способный за себя постоять, Арон Воробейчик заинтересовал чекистов, фабриковавших в 1950 году "Дело №5025". Ведь это его учеников и соратников по литературной деятельности - Ирмэ Друкера, Нотэ Лурье, Хонэ Вайнермана, Айзика Губермана - обвиняли во всех смертных грехах. А "буржуазный национализм" в них, без сомнений, насаждал и воспитывал выходец из буржуазной Латвии Арон Воробейчик. Именно он руководил литературной группой, собиравшейся в Центральной еврейской библиотеке Одессы на рубеже 1920/30-х годов. Какова была бы судьба самого Арона Ицковича, доживи он до последнего сталинского погрома, догадаться не трудно.
Cоздание сайта: SAMOMU.RU | 
